РГМЖурнал
Меня зовут Татьяна Шехади, я представитель Русской Гуманитарной Миссии в Ливане, где вот уже на протяжении восьми лет преподаю детям русский язык. Будучи правоведом по образованию, до определенного момента я не связывала свою жизнь с карьерой учителя, однако теперь, заходя в класс, понимаю, что нашла то самое, свое место в жизни. Предложение заняться волонтерской деятельностью в школе было неожиданным, но очень интересным: я понимала, какая это ответственность – и в то же время чувствовала себя достаточно компетентной, чтобы не снизить планку, заданную профессиональными преподавателями, ранее выступавшими в роли добровольцев РГМ.
Короткие заметки, которыми я делюсь с читателями РГМ.Журнала, – это попытка рефлексии ежедневного учительского труда на фоне событий, происходящих в последние годы на Ближнем Востоке, и желание рассказать об опыте общения с арабоязычными детьми, которые захотели выучить русский.
«Долина Бекаа – это горный сельскохозяйственный район на востоке Ливана, в 30 километрах от Бейрута. В 2017 году здесь открылась школа BIS (Bekaa International School) – первая в истории страны, где русский язык начали преподавать наравне с французским и английским. Школа сразу стала пользоваться популярностью: общее число учеников, начиная с подготовительных до выпускных девятых классов, превышало 450 человек. Количество ребят в классах достигало 43-х, а ведь к каждому предстояло найти индивидуальный подход, общий язык. К сожалению, в Бекаа не существует специальных школ для детей с особенностями развития, поэтому они ходили в обычные классы и вместе с остальными изучали в том числе и русский язык. Несмотря на все сложности, их успехами можно было гордиться: один из таких особенных ребят выучил русский алфавит и даже мог четко и с пониманием его прочесть по памяти – это стало нашей большой победой. Всем классом мы учились писать, читать, рисовать, разучивать и декламировать стихотворения, петь песни и, как следствие, знакомились с традициями и обычаями, погружались в русскую культуру. Всё это делалось на чистом энтузиазме и подогревалось искренней заинтересованностью, живым любопытством и желанием самих детей: домашних заданий в школе не было, никто никого не принуждал к этим занятиям. Более того, мы даже принимали участие в разных творческих активностях – например, представили свои плакаты на большом международном конкурсе рисунков».
«Обучение русскому языку в старших классах проходило более организованно, поскольку у ребят была серьезная мотивация – возможность продолжить учебу в одном из российских вузов. Они старались уловить каждое слово, азартно и с удовольствием готовились к разным мероприятиям, которые мы регулярно проводили, и участвовали в них. По большому счету младшие старались не меньше, однако повседневная школьная нагрузка и непоседливость, присущая абсолютно всем арабским детям, давали о себе знать. Как учитель я старалась развить в детях привычку к дисциплине, направить их гиперактивность в нужное русло. Огромное влияние на поведение ребенка оказывает семья, домашний уклад. Увы, далеко не все родители в Ливане в силу разных причин справляются со своими обязанностями, и у меня, как и у других педагогов, уходило много времени, чтобы найти к каждому ребенку индивидуальный подход, заинтересовать и увлечь, чтобы ему захотелось хотя бы на время урока посвятить себя не играм, а изучению русского языка, так или иначе, требующего усидчивости и вовлечения».
«Первое с чего всегда начинаются наши занятия – это рассказ о России, беседа о том, что дети уже знают о нашей стране и как много удивительных вещей им еще предстоит узнать. Естественно, эти уроки проходят на арабском языке. Я всегда стараюсь не только рассказывать, но и наглядно показывать, иллюстрировать любой новый материал. В этом отношении нам повезло: благодаря Русской Гуманитарной Миссии мы были обеспечены всем необходимым для учебы, в том числе современной интерактивной доской, которая неизменно привлекала внимание всего класса. В то же время, как ни парадоксально, температура в классе могла опускаться ниже 5°С: отопления в школе не было, на протяжении трех зимних месяцев ребята и преподаватели мерзли, и это была большая проблема. Тем не менее уроки не отменялись, причем по желанию самих учеников, и мы шли по намеченному плану».
«После первых ознакомительных уроков на арабском начинался настоящий труд: прежде всего, ребятам предстояло научиться правильному и четкому произношению каждой буквы русского алфавита. На это уходила львиная доля общего количества часов, отведенных на обучение. Работать приходилось едва ли не с каждым персонально, по множеству раз повторяя звуки, слоги, позже – слова и целые предложения. Мы внимательно следили за ведением конспектов, аккуратностью почерка, заполнением тетрадок. Преодолев этот этап, один из главных во всем курсе, мы приступали к работе с учебником русского языка для арабских школьников, который в 2016 году по инициативе Русской Гуманитарной Миссии создали ведущие российские специалисты в области РКИ. С этого момента на каждом занятии мы старались говорить на русском, выстраивать диалоги. Помимо материалов учебника, на уроках мы обязательно вводили новые слова, выстраивали с ними фразы, придумывали короткие рассказы. Кажется, это было самым любимым на уроках: дети, буквально затаив дыхание, ловили каждую интонацию, старательно учились произносить непривычные новые слова, радовались каждой новой теме».
«Помимо обучения по заданной программе, я всегда стараюсь привлечь ребят к творческой внеурочной деятельности. Наш первый концерт состоялся 22 февраля 2017 года, спустя всего 5 месяцев с начала занятий, и был посвящен ливано-российскому сотрудничеству и открытию четырех классов русского языка. Мероприятие очень ответственное: среди зрителей присутствовали высокопоставленные лица из России и Ливана. Ребята исполнили самые известные и любимые русские песни – «Катюшу» и «Смуглянку», чем без преувеличения поразили всех наших гостей. Второй концерт, приуроченный к Дню России, прошел 1 мая, на нем наши школьники читали стихи и снова пели песни на одной сцене с ребятами-билингвами, которые занимались в Русском доме в Бейруте. Ну а дальше разные выступления, конкурсы, образовательные мероприятия пошли одно за другим: преподаватели из России проводили для ливанских детей открытые уроки «Путешествие по Санкт-Петербургу», они участвовали в конкурсе юных чтецов «Живая классика», в международном конкурсе рисунков на космическую тему, мы ездили в Ливано-Российский центр, где ребятам организовали онлайн-экскурсию по Русскому музею, и так далее – старались не упустить ни одной возможности для роста и развития».
«Очень большим преимуществом для преподавателя, работающего в ливанской школе, является знание арабского языка и культуры арабского мира. И, конечно, учитель должен обладать огромным запасом терпения, коммуникативными навыками, практиковать творческий подход к обучению. На личном опыте я убедилась, что успех моих учеников зависит от правильного настроя и хорошей мотивации, желания и упорства. К счастью, все дети, с которыми я работала, стремились узнать о России как можно больше, им интересно абсолютно всё. Особенно арабские ребята любят рассматривать картинки, фото достопримечательностей России, и это понятно: такой красивой и необычной для Востока архитектуры мои ребята из Бекаа не видели никогда».
«Первые сложности, с которыми неизбежно сталкиваешься в процессе преподавания, связаны со знакомством с кириллицей, ведь арабские дети никогда не видели русских букв, не слышали речи. Именно поэтому я считаю освоение алфавита, букв, умение их правильно написать главными этапами в изучении языка. Самыми трудными для изучения оказывались «Ъ», «Ы», «Ь» – ребятам нелегко понять, что это за буквы и для чего они нужны. Также, например, в арабском алфавита нет звуков «пэ» и «вэ», вместо них – «бэ» и «эф». Часто возникают вопросы по числительным, нужно время, чтобы разобраться с падежами имен прилагательных и существительных, окончаниями и суффиксами. Непросто даются слова, имеющие похожее звучание, но разный смысл – например, среда как день недели и среда обитания, – а также слова, меняющие значение в зависимости от ударного слога. Много приходится работать с произношением: некоторые слова ребятам подчиняются не с первого раза – например, «преподавательница», «называется», «здравствуйте». Ко всему этому добавляется еще и обилие слов-исключений, не подчиняющихся общим правилам. И в то же время мы неплохо справились с обучением в онлайн-режиме во время пандемии коронавируса: каждый, кто хотел продолжать занятия, мог это делать с помощью телефона или компьютера, и таких желающих было немало».
«Сейчас я работаю в средней школе Джаафария города Ксарнаба в долине Бекаа, недалеко от BIS (Bekaa International School). Основана школа была в 1969 году отцом нынешнего ее директора Исмаила Аль-Дирани. Ни билингвов, ни детей соотечественников среди них нет, тем не менее ученики с огромным интересом осваивают азы русского языка.
Русский изучает практически вся школа, от малышей из подготовительных групп до подростков-восьмиклассников. В общей сложности на уроки русского языка выделяется 96 часов в месяц – до 2022 года такой объем времени отводился на занятия французским, вторым по степени распространения языком в Ливане. К сожалению, нам очень не хватает компьютеров и интерактивных досок, современной техники, да и здание школы давно нуждается в капитальном ремонте. Впрочем, сложности бытового характера – ничто по сравнению с тем, что довелось пережить нам, взрослым, и детям осенью 2024 года, когда Ливан подвергся самым сильным бомбардировкам за последние почти 20 лет. О том, что происходило в южном Ливане, в долине Бекаа, говорил весь мир, а наши дети – видели своими глазами. Разумеется, уроки в школах были сразу отменены, кто-то уезжал в более безопасные места, те, кто оставались – прятались и неделями не выходили из своих убежищ. Но как только ситуация начала разрешаться, мы стали понемногу возвращаться к занятиям, работали дистанционно, использовали любые возможности – например, мессенджеры. И все-таки, несмотря ни на что, сейчас, когда страх и переживания позади, ребята снова с радостью спешат в класс – и это мой главный повод для гордости».
Фото: архив Т. Шехади
